Что делать, когда христианский праздник ассоциируется с болью утраты?
Рождественские праздники всегда были моим любимым временем года. Я любила дарить и получать подарки, любила колядки, вечеринки и обильные столы. Я любила размышлять о воплощении Христа. Любила яркие огни изумрудного, серебристого и красного цветов. И, признаюсь, любила на Рождество посмотреть по Холлмарку хороший фильм.
Итак, Рождество всегда наполняло меня теплотой, внутренним умиротворением. И так длилось… до одного страшного года.
Я была замужем чуть больше года, когда в моей жизни случилось первое “черное” Рождество. В тот год у меня были все основания ожидать, что к Рождеству я скоро “перестану влезать” в свою обычную одежду – ведь во мне жил и развивался ребенок. Но этого не случилось. Не было ни отвращения к еде, ни приступов тошноты. Не было необходимости носить стрейчевые брюки. За несколько недель до Рождества ребенок во мне перестал расти. Меня это морально убило. В тот год Рождество было мне не в радость – лишь боль и тоска по тому, что так и не произошло. Это не было мое последнее грустное Рождество, ведь Бог до сих пор не дал нам детей. То, что однажды было для меня счастливым семейным времяпровождением, превратилось в постоянное жалящее душу напоминание о том, чего я так и не получила, того, чего хотела больше всего на свете – семью, наполненную счастливыми детьми, своими детьми.
Говоря о Рождестве, мы всегда подразумеваем наполненные радостью и счастьем дни, и для большинства людей так оно и есть. После того “черного” Рождества этот праздник приносил нам как радость, так и боль. После той горькой утраты мы испытываем на Рождество смешанные чувства. Есть, однако, и те, которым Рождество приносит лишь мрак нестерпимой грусти. Грусти, которая, кажется, никогда не ослабевает и лишь усиливается на фоне царящего вокруг веселья.
Для некоторых Рождество стало напоминанием о мучительных, грустнейших обстоятельствах. Волны веселья проходят мимо них. Возможно, вы тоже в их числе. Возможно, вы впервые празднуете Рождество без вашего мужа (вашей жены) или без родителей. Возможно, Рождество лишь обостряет вашу тоску о любимом человеке, которого вы потеряли. Возможно, вы чувствуете себя таким одиноким, что празднование Рождества становится нестерпимым для вас событием. Возможно, за вашим рождественским столом пустует место, где раньше сидел ваш сын, в котором вы души не чаяли. Но он сбежал из дома, и теперь все кажется “не таким”, другим. Возможно, ваши родители развелись, и теперь на Рождество вы “разрываетесь” между двумя домами (папы и мамы), в то время как ваши друзья празднуют одной счастливой семьей. Когда на Рождество “все не так, как должно быть”, этот праздник порой теряет для нас значение, приносит нам чувство одиночества, отчуждения.
С какою бы “темнотою” вы ни столкнулись на это Рождество, помните одну важную вещь: несмотря на все радостные песни и веселые мероприятия, этот праздник напоминает нам об испытании в жизни одной женщины – испытании, которого никто из нас никогда не переживал, которое стало для нее тьмой, но принесло этому падшему миру свет.
Хотя Рождество возвещает наступление великой радости для всего мира (приход Спасителя), оно также предвещало тьму распятия. Симеон, говоря Марии о цели рождения ее Сына, предупредил, что ей “оружие пройдет душу” (Лк. 2:35). Мария была женщиной, чье сердце чуть ли не выпрыгивало от радости от каждого толчка Сына во чреве ее. Мария была женщиной, которая любила своего Сына и воспитывала Его, как любая другая любящая мать. И хотя Иисус не был обычным сыном, для нее Он всегда оставался “ее сыном”. Тот факт, что Мария была матерью Божьего Сына, не означал, что она была бесчувственна к болезненным реалиям материнства. Боль, которую она испытывала, была поистине мучительной. Никакая другая женщина не несла столь тяжелого бремени, как Мария. Хотя многие радовались рождению ее Сына, сама она однажды испытала нестерпимые душевные муки, смотря, как ее Сын умирает на кресте за ее грехи – за наши грехи.
Мы склонны идеализировать Марию, как “сверхчеловеческий” Божий сосуд, готовый “спокойно сделать” все что ни потребуется. Хотя она была, безусловно, весьма благочестивой, она оставалась простой женщиной, матерью, любящей своего Сына. Именно это и подчеркнул Симеон в своем пророчестве. Искупление наших грехов означало для Марии разбитое материнское сердце. Когда она смотрела на маленького Младенца в яслях, она, скорее всего, не понимала в полной мере того, что ее ожидает. Но Бог-Отец знал. Рождение Спасителя несло в себе тень грядущей ночи, тьму будущей скорби.
Итак, Мария, могла и не понимать до конца, для чего был послан Иисус, но Бог-Отец знал о величайшей неотвратимой скорби впереди – но повелел тому быть (Ис. 53:10). Иисус также знал, какие страдания Его ожидают, поэтому в Гефсимании испытывал невыразимые душевные муки (Лк. 22:39-46).
Да, были восторженные хваления пастухов, были дары волхвов, но Отец небесный знал, что вся эта “идиллия” вскоре исчезнет, когда Его Сыну придет час взять на Себя грехи всего мира. В своей книге “Когда Бог плачет” Джони Эрексон Тада пишет следующее о скорби Отца и Сына во время крестных мук:
“Отец видит, как Сокровище Его сердца, зеркальное отображение Его Самого, погружается в отвратительное болото греха. На этот единственный Объект Иегова выливает копившийся тысячелетиями гнев, гнев на людей. “Отче, Отче! Для чего Ты меня оставил?!” – Но небеса глухи к этим мольбам. Сын возводит очи к Тому, Кто не может презреть с небес и снизойти ответом. Таков был замысел Троицы. Сын должен был через все это пройти. Дух Святой давал Ему для этого силы. Но Отец тогда отвернулся от возлюбленного Сына. На кресте умирал Иисус, Богочеловек, Плотник из Назарета. Отец принял эту жертву за грех. Его справедливость была удовлетворена. Спасение совершилось. Бог отвратил от нас Свой гнев. И теперь великий Страдалец просит доверять Ему тех, Кого Он призывает идти по Его стопам, стопам страданий”.
Итак, вместе с радостью о лежащем в яслях Младенце в жизнь Марии ворвалась ужасная реальность: скоро эта радость обратится в скорбь. У нас есть замечательный Отец, Который знает, что значит скорбь утраты. Тьма Рождества, с которой некоторые из нас сталкиваются, не чужда Ему. Он не отделен от людских страданий. Он близок к нам в страданиях, потому что знает нас абсолютно и идет рядом с нами долиной плача. Он тоже познал скорбь и глубокую боль.
Когда наши сердца разбиты, и наступающее Рождество приносит нам лишь слезы, помните, что есть надежда. Хотя “оружие и прошло душу” Марии, эта скорбь принесла надежду всем нам. Хотя Бог-Сын претерпел крестную смерть, Его ранами мы получили исцеление (Ис. 53:5). Он также стал Первосвященником, способным сострадать нам в наших страданиях (Евр. 4:15).
С какой бы тьмой вы ни столкнулись на это Рождество, знайте, что наш путь не заканчивается скорбью. Грусть может преследовать нас всю жизнь. Нам может казаться, что она никогда не ослабит свою хватку. Она может угрожать нам потерей равновесия, стабильности. Все это – реальность. Но мы можем сквозь слезы надеяться, что однажды Дитя, Которое когда-то лежало в яслях, утрет с наших очей всякую слезу и принесет вечное счастье, подаст потоки благословений, которые никогда не иссякнут (Откр. 21:4). Облако грядущей скорби, накрывшее своею тенью Вифлеемские ясли, не победило. Не победит оно и нас с вами.
Источник: ieshua.org